21 декабря 2017 г. Пленум Верховного Суда РФ принял постановление об ответственности контролирующих лиц в случае банкротства общества. Постановление внесло ясность в действие нового закона № 266-ФЗ от 29 июля 2017 года, которым были внесены изменения в Закон РФ ?О банкротстве?, в том числе новую главу III.2 ?Ответственность должностных лиц должника и иных лиц в деле о банкротстве.?

Практика привлечения к ответственности руководителей банков и других компаний сложилась в России более десяти лет, и первые судебные решения об ответственности бывших топ-менеджеров неплатежеспособных банков датируются 2006-2007 гг. Практика привлечения к ответственности должностных лиц компаний на возмещение убытков сложилось параллельно. Такая практика была резюмирована постановлением Пленума ВАС РФ № 62 от 30 июля 2013 года, причем ratio Decisionndi этого постановления активно используется судами по сей день.

Российское законодательство различает ответственность за ущерб и субсидиарную ответственность. Ответственность за ущерб существует перед самой компанией, независимо от того, является она неплатежеспособной или нет. Размер компенсации зависит от размера реального ущерба, причиненного компании действием или бездействием руководителя, а также от потери ожидаемой прибыли.

В отличие от убытков, субсидиарная ответственность исполнительного или контролирующего лица возникает только в случае банкротства компании и представляет собой ответственность перед кредиторами указанной компании. Возложение субсидиарной ответственности предусматривает взыскание недостающей суммы для удовлетворения требований всех кредиторов. Ответственность может распространяться даже на долги, списанные на саму компанию. На практике причитающиеся суммы могут достигать миллиардов и десятков миллиардов рублей (примерно - до одного миллиарда евро). Пример тому - решение суда от 2015 года о привлечении к субсидиарной ответственности собственника неплатежеспособного Межпромбанка Сергея Пугачева.

На практике самым большим препятствием является идентификация контролирующих лиц данной компании и обнаружение имущества, которое может быть использовано для удовлетворения требований кредиторов. В вышеупомянутом деле Сергея Пугачева суд ?вскрыл корпоративную завесу? и постановил, что именно Сергей Пугачев контролировал банк и давал инструкции по совершению сделок с его имуществом, хотя банк номинально принадлежал офшорным компаниям и трастовым фондам.

Поправки, внесенные в Закон ?О банкротстве?, дали более четкое определение контролирующих лиц и прояснили основания для привлечения к ответственности руководителей или освобождения их от ответственности. Разъясняя новые положения, Верховный суд подчеркнул, что эффективный контроль над компанией-должником может быть установлен ?независимо от формальных и юридических признаков аффилированности?. Следовательно, российское законодательство допускает признание контролирующего лица, которое формально не участвует в уставном капитале компании и не входит в ее органы управления. Верховный суд также ввел понятие ?номинальный руководитель?: лицо, которое якобы является членом руководящих органов, но не осуществляет эффективное управление компанией (например, тот, кто просто выполняет указания контролирующего лица) .

Согласно пояснительным заявлениям Верховного суда, номинальный руководитель может быть привлечен к субсидиарной ответственности вместе - и, как правило, совместно - с контролирующим лицом. Суд может уменьшить объем ответственности номинального руководителя, если он или она раскрывает информацию о фактическом руководителе компании и имуществе, которое может использоваться для удовлетворения требований кредиторов, при условии, что эта информация ?недоступна для независимых сторон?.

Новый закон и Верховный суд различают две причины субсидиарной ответственности:

1. Неподача должником заявления о банкротстве (или его несвоевременная подача);
2. Невозможность полностью удовлетворить требования кредиторов.

Обязанность должника подать заявление о банкротстве является давней частью российского Закона о банкротстве, однако практика привлечения к субсидиарной ответственности руководителей, которые не подавали заявление о банкротстве, долгое время не применялась. Причина в том, что и суды, и исполнительная власть затруднились определить момент, когда станут очевидными объективные признаки неплатежеспособности, тем более что российские суды, как правило, не проводят экономический анализ. Более того, предыдущая позиция судов заключалась в том, что субъективно благоприятное восприятие руководителями положения компании являлось основанием для освобождения их от ответственности.

В настоящее время как установившаяся прецедентная практика Верховного суда по отдельным делам, так и решение Пленума требуют оценки позиции компании с точки зрения ?разумного руководителя?, который, действуя ?в рамках стандартных управленческих норм?, практика ?при аналогичных обстоятельствах, объективно определит наличие у компании доказательств банкротства. Попытка руководителя спасти компанию является основанием для освобождения от ответственности только на тот период, когда реализация антикризисного плана будет целесообразной.

Ответственность за неподачу заявления о банкротстве (или несвоевременную подачу заявления) несут все уполномоченные руководители компании (при наличии нескольких руководителей ответственность не может быть возложена только на одного из них), контролирующие лица, а также ликвидаторы. (если при ликвидации были обнаружены доказательства банкротства).

Помимо контролирующих лиц и номинальных руководителей, главный бухгалтер компании также может быть привлечен к субсидиарной ответственности за невозможность полностью удовлетворить требования кредиторов. Главный бухгалтер несет ответственность, если он или она уничтожили или исказили документы компании по указанию руководителя.

При принятии решения о введении субсидиарной ответственности суд должен определить ключевые бизнес-решения, принятые руководителями, и определить, выходили ли эти решения за рамки обычного бизнес-риска и способствовали ли они банкротству компании. Суду необходимо оценить всю совокупность сделок и других операций компании, предпринятых по указанию контролирующего лица, и оценить значимость его или ее влияния.

Основания и размер субсидиарной ответственности в значительной степени зависят от относительной степени воздействия внешних (рыночных) факторов и действий руководства на банкротство компании. Если суд придет к выводу, что ошибки контролирующих лиц не оказали существенного влияния на положение компании и не могли объективно привести к банкротству, то вместо субсидиарной ответственности контролирующие лица могут нести ответственность за убытки.

Постановлением Верховного суда также разрешен вопрос о том, необходимо ли признавать недействительными сделки компании, приведшие к банкротству, до возложения субсидиарной ответственности на ее руководителей. Ответ очевиден: прямо аннулировать транзакцию не обязательно. Более того, исполнительное или контролирующее лицо не может быть освобождено от ответственности на том основании, что сделка была одобрена коллегиальным органом (например, собранием акционеров компании или кредитным комитетом банка). Такая позиция не нова для прецедентного права: она закреплена в упомянутом выше постановлении Пленума ВАС No 62 об ответственности исполнительной власти за ущерб.

Новый закон и Верховный Суд Российской Федерации расширили круг субъектов, которые имеют право требовать привлечения к субсидиарной ответственности руководителей и контролирующих лиц. ?стцами могут быть органы по надзору за банкротством должника, уполномоченные органы (например, налоговые органы) или сотрудники должника. Процедура обоснования значительно упрощается: истцам достаточно представить косвенные доказательства того, что данное лицо осуществляло контроль над компанией и довело ее до банкротства. Бремя опровержения обвинений лежит на лице, которое было определено как контролирующее.

Кредиторы, которым удалось привлечь к субсидиарной ответственности руководителей и контролирующих лиц, могут выбрать способ удовлетворения своих требований по своему усмотрению. Закон предлагает три варианта:

• Взыскание долга с ответственного лица в рамках процедуры банкротства, когда взысканные активы зачисляются в имущественную массу и делятся между кредиторами;
• Продажа прав требования к лицу, несущему субсидиарную ответственность, с зачислением выручки от продажи в имущественную массу;
• Частичная уступка прав требования ответственного лица кредитору в размере, соответствующем требованию указанного кредитора.

Закон отдает приоритет второму методу, при котором требование подлежит продаже, а сумма вносится в имущественную массу должника при банкротстве.

Если органу надзора за банкротством компании удастся привлечь руководителей и контролирующих лиц указанной компании к субсидиарной ответственности и удовлетворить требования кредиторов, он или она может потребовать вознаграждение в размере 30% от суммы, внесенной в имущественную массу. Верховный суд пояснил, что эти 30% представляют собой надбавку для лиц, привлеченных к субсидиарной ответственности.

Подводя итоги

Вывод общего анализа нового закона и постановления Пленума Верховного Суда РФ состоит в том, что возможности выявления контролирующих лиц компании и привлечения их к субсидиарной ответственности значительно расширились, а ответственность стала более серьезной. Кроме того, судам необходимо будет расследовать вопросы экономического характера, что до недавнего времени было нехарактерно для российских судов.