Можно кричать про оптимизм, рассказывать о позитивных тенденциях, верить в светлое будущее и даже биться головой о стену – второй виток кризиса с упорством проигнорирует все подобные выпады. И это уже, похоже, с безнадежным отчаянием покорно признали США, которые на всю готовятся к повторению спада по новой.

Однако как и для любого другого явления, глобального и объективного, вторая волна кризиса требует своих четких, незыблемых основ. Ведь антикризисное управление, на которое было потрачено столько сил и средств как в мире в целом, так и в каждом государстве в частности, не могло привести к результатам, напрочь отличным от задуманных? К чему тогда были столь массовое и повсеместное сокращение штатов, уменьшение государственных затрат и прочее?

Ответы на такие вопросы плавно разбросаны от глубинных видений до самых что ни на есть поверхностных. Но позвольте пока отсеять все вторичное с точки зрения самой второй волны, а сфокусироваться на главном. Именно том главном, которые вроде бы так ясно лежит на поверхности, но говорить о нем как минимум будет неприлично. А могут и юридические последствия возникнуть от таких мыслей и предположений. И тем не менее.

Деньги являются мерилом, но самоцелью являются те блага, которые деньги могут нам гарантировать. Это даже не стоит расписывать и обсасывать. Анализируем дальше. Кредитное общество, которое мы успешно выстроили до кризиса, в условиях принятых у нас принципов банковской сферы, активно развили залоговый институт кредитования. И не откроется великой тайны если напомнить, что залоговое имущество всегда, по определению должно в оценочной стоимости превысить сумму кредита. Что бы не отдать было просто невыгодно. И вот теперь время добавить в наши рассуждения кризис. А он, уже в свою очередь, вызывает падение платежеспособного спроса.

Будем надеяться, что логика построения вам ясна и заострять внимание на и без того понятных утверждениях мы не станем. Поэтому сделайте теперь вывод сами: как изменится цена, считающаяся на рынке равновесно, если спрос падает, а предложение как минимум упасть не может: кризис не сжег дома, не утопил в океане машины, не отправил на Марс компьютеры и телефоны, не украл у нас коров и посевы. Это при том, что многие активно попытались «сбросить» накопленные излишки то ли от необходимости, то ли предусмотрительности.

И вот итог: кредиты выплачивать настолько трудно, что, на фоне падающей реальной стоимости залога, будь то машина или земельный участок, стоит задуматься: а не оставить ли банку по «старой» цене заложенное? Но если такие мысли приходят в голову заемщиков, то в голову банкиров приходят мысли на шаг вперед. И этот шаг – выждать новую, массовую или даже глобальную инвентаризацию. Чтобы дом, который был оценен до кризиса и который находится в залоге, переоценили, урезав его стоимость возможно даже в разы.

И что тогда? Тогда появляется прямой экономический стимул забрать залог, но по балансу провести его не как весь долг, а лишь как определенную долю старого. И итог банка: имущество получено, долг остался. При этом официально – убытки, призванные уменьшить налогооблагаемую базу.

И вот именно те «счастливчики», кто и должен останется, и имущества лишится, но при этом составят критическую массу в любой экономике, с легкостью перечеркнут самые оптимистические ожидания самого антикризисного правительства. И неминуемо ввергнут мир в то, что принято называть «второй волной».